В общем, макроэкономика находится не в лучшем состоянии. Можем ли мы выяснить что-то кроме этого, обратившись к нашей экономической науке?
Как у научной дисциплины, у экономики большие проблемы, так как экономисты вообразили идеальную, тучную рыночную систему. Если мы хотим возвратить бывшую репутацию, то экономике придется переориентироваться на менее привлекательный образ. Образ рыночной экономики, которая имеет ряд преимуществ, но которой приходится прорываться сквозь ряд проблем и несогласований.
Хорошая новость: нам не придется начинать с нуля. Даже в лучшие времена для экономики «идеального рынка» было сделано очень много исследований о том, как именно реальная экономика отличается от теоретического идеала. Вероятно, сейчас должны состояться (и уже происходит) перемещение экономики «проблем и шорсткостей» с периферии экономической науки в ее центр.
Одна из хорошо развитых школ, целиком отображает тот способ мышления, о котором я говорю, – поведенческая теория финансов.
Практики этого подхода делают акцент на двух вещах. Во-первых, многие реальные инвесторы не очень похожи на бездушные ЭВМ теории эффективных рынков: они склонны к стадному поведению, припадкам иррационального расточительства и неоправданной паники.
Во-вторых, даже те из них, которые стараются основывать свои решения на холодном расчете, часто обнаруживают, что у них это не выходит: проблемы доверия и недостаток возможностей, чтобы предоставить залог, заставляют их двигаться вместе с «толпой».
По первому пункту: даже в лучшие времена гипотезы эффективного рынка было очевидно, что многие инвесторы совсем бездействуют, несмотря на трактовку теоретических моделей.
Ларри Саммерс однажды начал статью по финансам с фразы: «Идиоты ЕСТЬ. Посмотрите вокруг».
Но о каких именно идиотах мы сейчас говорим? (Впрочем, в академической литературе отдают предпочтение термину «noise traders», то есть игроки, не смотрят на фундаментальные факторы, а руководствуются только стадным чувством и теханализом).
Бихевиористическая теория финансов, основанная на более широкой теории поведенческой экономики, старается ответить на этот вопрос, сопоставляя очевидную иррациональность поведения инвесторов и хорошо известные погрешности работы человеческого сознания.
К таким относится, например, тенденция больше обращать внимание на небольшой ущерб, чем на небольшие прибыли, или же готовность экстраполировать локальное явление на общую картину (например, с имеющегося факта, что цены на недвижимость в последние несколько лет росли, делать вывод, что они продолжат рост и далее).
До кризиса защитники теории «эффективного рынка», такие, как Юджин Фама, отбрасывали доводы поведенческой теории как набор «интересных фактов», которые не имеют прикладного значения. Этого подхода все тяжелее придерживаться теперь, когда щелчок – и взрыв этот потряс всю мировую экономику.
Давайте допустим, что идиоты, и в самом деле, существуют. Насколько значим этот фактор для экономики? Милтон Фридман в очень известной работе 1953 заявлял, что не очень умные инвесторы зарабатывают деньги, покупая, когда идиоты продают, и продавая, когда идиоты покупают. Таким образом, рынки стабилизируются.
Но поведенческая теория финансов утверждает, что Фридман ошибался, финансовые рынки чаще всего оказываются глубоко нестабильными, и прямо сейчас это утверждение довольно сложно опровергнуть.
Возможно, основной работой по этому поводу была статья Андрея Шлейфера из Гарварда и Роберта Вишни из Чикаго, напечатанная в 1997 году, которая старалась формализовать старый афоризм «рынок может оставаться иррациональным дольше, чем вы сможете оставаться платежеспособным».
Как они отмечали, сильное падение цен на активы, которые, возможно, никак не обозначатся на глобальных показателях, могут просто уничтожить их. Как результат, «умные инвесторы» вытеснены с рынка, и цены идут в штопор.
Нынешний финансовой кризис кажется наилучшим наглядным пособием с возможностью финансовой нестабильности. И ключевые идеи, которые лежат в основе моделей по финансовой нестабильности, доказали свою актуальность для экономической политики. Концентрация на остаточном капитале финансовых учреждений помогла принять меры после краха Lehman. И есть ощущения (скрестите пальцы!), Что эти действия успешно предотвратили новый, еще более мощный финансовый кризис.
Тем временем посмотрим, что же у нас с макроэкономикой? Недавние события довольно однозначно опровергли идею, где рецессия – оптимальный ответ на колебание темпа технического прогресса. Даже стандартные неокейнсианские модели не предусматривают возможность кризиса, похожего на текущий, так как все эти модели большей или меньшей мерой основываются на предположении «эффективного рынка» при суждении о финансовом секторе. Хотя были и исключения.
Одна линия экономической теории, которую основал не кто другой, как Бен Бернанке, работая совместно с Марком Гертлера из Нью-Йоркского университета, делала ударение на том, что отсутствие достаточного обеспечения может отрицательно влиять на способность компаний мобилизовать средства и находить инвестиции.
Связанное с этим направление теории, над которой, в основном, работает ученый с Принстонского университета Нобухиро Киетаки, а также Джон Мур из Лондонской школы экономики, утверждает, что цены на такие активы, как недвижимость, могут самоподдерживать спады, которые, в свою очередь, подставляют под удар всю экономику в целом. Но к этому времени влияние неправильно функционирующей финансовой системы не было в центре внимания даже кейнсианской экономической теории. Очевидно, теперь все изменится.
В любом случае, похоже, кейнсианские взгляды остались едиными заслуживающими внимания.
Кредит-консульт 13.10.2009
Похожие статьи: